| Кому в навьем царстве жить хорошо Ольга Громыко |
| 1 | Кому в навьем царстве жить хорошо Ольга Громыко Сказка – ложь, узнайте правду! Связываться с женщинами – себе дороже! Особенно если это дипломированная ведьма, разъезжающая по белорским лесам и весям в поисках работы, а пуще того – приключений. Но и от Василисы Премудрой ничего хорошего ждать нельзя! И будь ты хоть сам Кощей, брать ее в жены категорически не рекомендуется, иначе горько пожалеешь о своем бессмертии! В общем, спасайтесь, кто может! В противном случае вы рискуете умереть... |
| 2 | от смеха. Вешним утром, ранним солнышком выехал я из терема батюшкиного; матушка сонная проводить вышла, котомку в дорогу дальнюю собрала, платочком на прощание помахала. Налево махнула – озеро в чистом поле стало, направо – лебеди по нем поплыли, еще раз налево – вороны полетели, каркают отвратно, направо – из сырой земли какой-то богатырь расти начал, шелом с купол теремной. |
| 3 | Спешился я поскорее, отнял у матушки платочек чародейский, пока, чего доброго, рек огненных либо лесов дремучих не намахала, давай поле в порядок приводить. – Извини, Семушка... – зевает матушка, на ветру утреннем ежась, – снова я платочками с батюшкой твоим попуталась... – Ничего, матушка, ерунда, – пыхчу я, а с самого пот градом: упрямый богатырь попался, так и норовит землю разломать и на волю выбраться, глазом налитым недобро ведет. |
| 4 | – Вороной больше, вороной меньше... а платочек я и сам взять собирался, да забыл... чтоб тебя, окаянного! Запихал я богатыря под землю, пот утер. Руки в озере ополоснул, оно и истаяло, травой взялось, лебеди же былинками обернулись. Вороны так и разлетелись, не собрать. – Бывай, матушка, не поминай лихом! – Возвращайся поскорей, дитятко! Хорошая у меня матушка – ни тебе слез, ни причитаний, ни уговоров-отговоров: благословила наскоро, в щеку походя лобызнула и в терем досыпать вернулась. |
| 5 | Понимает, что доброго молодца навеки под крылышком не удержишь, пущай с малолетства к подвигам привыкает. Сел я на доброго коня, сивого жеребчика, поводьями тряхнул – и только поминай как звали! Эх, знать бы еще, где те подвиги искать! Полдня без толку в седле протрясся, хоть бы упырь какой навстречу выскочил. Уже и конь еле ноги переставляет, на всадника мрачно косится, да и у меня от зада отсиженного одни воспоминания остались. |
| 6 | Чую, так он на седле и останется... Впереди река показалась, а за ней город какой-то, маковки церковные на солнце горят. Ну, думаю, перееду реку – сяду да покушаю, на траве-мураве сосну малость. Тут и дорога как раз в мост уперлась. Не шибко прочный, деревянный, да коня со всадником выдержит, не переломится. Только я на мост – конь подо мной споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился. |
| 7 | Свистнул я плеткой для порядка: – Моста не видели, бестолочи? А ну марш вперед! Конь хоть бы вид сделал, что испугался. Только хвостом махнул: – Как же, раскомандовался! Вот слазь и иди вперед пеш, не чуешь – мост трещит да гнется, под ногами ровно живой шевелится?! – И сидит под тем мостом кто-то незнакомый, – рычит Волчок, носом черным поводя, – пошто затаился, не сказывается, а? Тать, поди! И Вранко вслед за ними: – Сто лет живу, моста этого не помню! Не к добру!!! Кар-р-р! Кар-р-р! Послушался я, слез. |
| 8 | И впрямь – вовсе негодящий мост, каждый шаг волной отдается, вперед бежит. Доски новые, да положены вкривь и вкось, не к тому месту руки мастеровитые приставлены были. Берега у речки крутые, не видать, кто там под мостом схоронился. Остановился я посередь моста, призадумался: – Сбегай, Волчок, разведай, что там да как! – Вот еще, – трусовато щерится пес, – я и отсюда брехнуть могу... Гав!!! Тут мост как зашатается, опоры понадломились, доски поразъехались, взвыли мы на пять голосов – вместе с татем неведомым – да в реку! А воды-то в реке всего ничего, псу по шею, коню по колено, я же с головы до ног измочился – плашмя упал, думал, тону, ан нет – побарахтался и сел. |
| 9 | Ощупал себя – вроде цел, не отбилось ничего нужного. Вокруг доски плавают, течение к ним примеривается, вниз по реке утягивает. Над нами ворон кружит, сверху доносится: – Я же говорил! Мудрых птиц слушать надобно! – Сам же и накаркал! – брешет пес, отряхиваясь. Откинул я волосы с лица, огляделся – больше нас стало. Подымается из пучины речной неглубокой молодец незнакомый, конопатый, упитанности немалой, в кольчуге поржавленной, с булавой шипастой наперевес, молвит неуверенно: – Ну, чудо-юдо поганое, теперь держись – пришел я твоей крепости испробовать, дай-кось попытаю, что опосля удара богатырского выдюжит – моя булава али твоя голова?! – Ты что, – говорю я злобно, воду сплевывая, – ошалел?! Какое я тебе чудо-юдо, да еще поганое? |
| 10 | Я тебе сейчас твою булаву о твою же хребтину пообломаю, чтобы знал впредь, как честным людям мосты подпиливать! Пригорюнился молодец, снял шелом, почесал кудри рыжие. Смачно вышло, со скрипом. – Извиняй, добрый человек, обознался... Сказывали мне бабки знающие, что, ежели через воду текучую в месте безлюдном мост перекинуть, в полночь всенепременно чудо-юдо на него пожалует, тут-то его и хватать надобно, пока тепленькое! У меня так глаза на лоб и полезли. |
| … |
Комментарии