16
Вольный перевод английской детской песенки, которая вспомнилась Холли:
One shoe off, and the other shoe on,
Diddle, diddle, dumpling, my son John.

17
АТФ – федеральное агентство Министерства юстиции США, в обязанности которого входит расследование и предотвращение преступлений, связанных с незаконным использованием, производством и хранением огнестрельного оружия и взрывчатых веществ.

18
Главный экспонат (фр.).

19
«Голос хозяина» – неофициальное название британской звукозаписывающей компании, на логотипе которой была изображена собака, слушающая граммофон.

20
Отсылка к профессиональной футбольной команде «Балтимор рейвенс».

21
Одно из сленговых значений слова brownie – проститутка-мулатка.

22
«Эдмунд Фицджеральд» – название огромного сухогруза, перевозившего руду по Великим озерам, построенного в 1959 г. и затонувшего в 1975 г.

23
В здравом уме и твердой памяти (лат.).

24
«VocaKnow».

25
Отсылка к пьесе Нила Саймона «Странная парочка».

26
«WebWatcher».

27
Отсылка к фильму «Мег: Монстр глубины».

28
«Here’s a Quarter (Call Someone Who Cares)».

29
Крик души (фр.).

30
Дом (исп.).

Когда моей маме или кому-то из четырех тетушек случалось увидеть на улице женщину с детской коляской, они напевали такую песенку, которую, вероятно, узнали от своей мамы: «Откуда ты взялся, мой ангелок? Из ниоткуда, в наш уголок». Мне иногда вспоминается этот нескладный стишок, когда меня спрашивают, откуда берутся идеи для моих книг. Я часто не знаю ответа на этот вопрос, из-за чего сразу теряюсь и жутко смущаюсь. (Тут явно скрываются какие-то детские комплексы.) Иногда я отвечаю честно («Понятия не имею!»), а иногда измышляю какую-нибудь ерунду, чтобы ублажить вопрошающих некими псевдорациональными объяснениями с привлечением причин и следствий. Здесь я постараюсь быть честным. (Ну, да. Разве я скажу что-то другое?)
В детстве я видел фильм – скорее всего какой-то из фильмов ужасов от «Америкен интернешнл»; мы с моим другом Крисом Чесли ездили автостопом в Льюистон, специально чтобы их посмотреть, – так вот, герой этого фильма до жути боялся быть похороненным заживо. Он распорядился, чтобы в его склепе поставили телефон. Или, может, это был эпизод сериала «Альфред Хичкок представляет». Как бы там ни было, эта идея сильно подействовала на мое детское воображение: телефон, звонящий в обители мертвых. Спустя много лет, когда внезапно скончался один из моих близких друзей, я позвонил на его мобильник, просто чтобы послушать голос на автоответчике. Это меня не утешило. Наоборот, было жутко. Больше я так не делал, но этот звонок – вкупе с детскими воспоминаниями о том фильме – в итоге вылился в «Телефон мистера Харригана».
Истории ходят где вздумается и гуляют сами по себе, и именно в этой истории меня больше всего увлекло возвращение в те времена, когда мобильные телефоны в целом и айфоны в частности были еще в новинку и никто даже не представлял, как оно все развернется в ближайшем будущем. Когда я собирал материалы для повести, мой айтишник Джейк Локвуд купил на «Ибей» айфон первого поколения и привел его в рабочее состояние. Вот он, лежит прямо передо мной. (Приходится постоянно держать его включенным, потому что кто-то из прежних владельцев когда-то его уронил и кнопка включения/выключения перестала работать.) Я могу выходить по нему в Интернет, читать прогнозы погоды и биржевые отчеты. Но не могу по нему позвонить, потому что он работает по стандарту 2G, который давно умер, как и формат «Betamax» для видеокассет.
Я сам не знаю, откуда взялась идея «Жизни Чака». Просто однажды у меня перед глазами возник огромный рекламный щит с фотографией какого-то дядьки и надписями: «Спасибо, Чак!» и «39 ПРЕКРАСНЫХ ЛЕТ». Наверное, я написал эту повесть, чтобы выяснить, что может значить такой странный рекламный щит, – но это не точно. Могу сказать только одно: я всегда был уверен, что каждый из нас – от особ королевских кровей до мойщиков посуды в сетевых кафе и горничных в придорожных мотелях – заключает в себе целый мир.
Однажды, будучи в Бостоне, я увидел на Бойлстон-стрит уличного музыканта, барабанщика за ударной установкой. Люди шли мимо, почти не глядя, и его корзинка для сборов (не Волшебная Шляпа) оставалась практически пустой. Я подумал: интересно, что будет, если кто-то из прохожих, допустим, какой-нибудь мистер Бизнесмен, остановится и пустится в пляс, как Кристофер Уокен в блистательном клипе Фэтбоя Слима «Weapon of Choice». Естественно, я тут же вспомнил о Чаке Кранце, типичном образчике «мистера Бизнесмена». Я поместил его в эту историю и дал возможность потанцевать. Я люблю танцевать, танец освобождает сердце и душу, и я писал эту повесть с большим удовольствием.
Сочинив две истории о Чаке, я подумал, что нужна третья – чтобы связать их в единое повествование. Третья часть, «В меня помещается много всего», была написана через год после первых двух. Я решил расположить эти части в обратном порядке, от конца к началу, как фильм, прокрученный задом наперед. Насколько этот прием удался – судить читателю.
Позвольте, я забегу чуть вперед и скажу пару слов о «Крысе». Я совершенно не представляю, откуда взялась эта история. Мне она видится злой, темной сказкой, поводом высказать несколько соображений о тайнах писательского воображения и о том, как оно переносится на бумагу. Также надо отметить, что лекция Джонатана Франзена, которую вспоминает Дрю, является вымышленной.
И на закуску, как говорится, последнее по порядку, но не по значимости: «Будет кровь». Замысел этой истории я вынашивал как минимум десять лет. В какой-то момент я стал замечать, что одни и те же корреспонденты теленовостей как будто нарочно всегда появляются там, где случаются трагедии и катастрофы: крушения самолетов, теракты, массовые перестрелки, смерть знаменитостей. Эти новости непременно проходят по всем федеральным и местным каналам. Каждому работнику телевидения известна аксиома: «Будет кровь – будет рейтинг». Но я не брался за эту историю, потому что мне нужен был кто-то, кто возьмет след сверхъестественного существа, которое маскируется под телерепортера и кормится кровью ни в чем не повинных людей. Я никак не мог сообразить, кто это будет. А потом, в ноябре 2018 года, я вдруг понял, что ответ все время был у меня перед глазами: Холли Гибни, кто же еще?!
Я люблю Холли. Вот просто люблю. По изначальной задумке она должна была стать второстепенным персонажем в «Мистере Мерседесе», этакой чудаковатой статисткой. А в результате она похитила мое сердце (и чуть не украла всю книгу). Мне всегда интересно, как она поживает и чем занимается. Вернувшись к ней, я с облегчением обнаружил, что она до сих пор принимает «Лексапро» и все еще не курит. И, честно сказать, мне всегда хотелось понять, почему она стала такой, какой стала, и я подумал, что смогу изучить этот вопрос… в том объеме, в котором это необходимо для новой истории. Это первое сольное выступление Холли, и я надеюсь, оно вам понравится. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить Алана Уилсона, специалиста по лифтам, который очень подробно мне разъяснил, как работают современные компьютеризированные лифты и какие у них могут быть неполадки. Я принял все к сведению и (гм) художественно приукрасил, так что если вы разбираетесь в лифтах и найдете ошибки в деталях, вините меня – и потребности повествования, – но уж никак не Алана.
Ныне покойный Расс Дорр помогал мне в работе над повестью «Телефон мистера Харригана». Это был наш последний совместный проект, и мне ужасно не хватает Расса. Мне хотелось бы поблагодарить Чака Веррилла, моего литагента (которому особенно полюбилась «Крыса»), и всех сотрудников издательства «Скрибнер», в том числе Нэн Грэм, Сьюзен Молдоу, Роз Липпель, Кэти Риццо, Джаю Микеле, Кэтрин Монахан и Кэролайн Рейди. Спасибо Крису Лоттсу, моему агенту по международным правам, и Рэнду Холстону из агентства «Парадигм» в Лос-Анджелесе. Он занимается теле- и киноэкранизациями. Большое спасибо – с огромной любовью – моим детям, внукам и жене Табите. Я люблю тебя, милая.
И конечно, спасибо тебе, мой постоянный читатель. Спасибо, что ты остаешься со мной.
Стивен Кинг
13 марта 2019 г.