| Фантастичнее вымысла |
| 1 | Чак Паланик - Фантастичнее вымысла Факт и вымысел. Введение Вы, наверное, уже заметили, что все мои книги посвящены одиноким людям, которые ищут, к кому бы им прибиться. В некотором роде это полная противоположность Американской Мечте, состоящей в том, чтобы разбогатеть и возвыситься над толпой, над всеми, кто катит сейчас куда-то по фривею и, не дай бог, в автобусе. Нет нет, Американская Мечта – это большой дом где нибудь на отшибе. |
| 2 | Например, пентхаус, как у Говарда Хьюза. Или замок на вершине горы, как у Уильяма Рэндольфа Херста. Этакое гнездышко, упрятанное подальше от посторонних глаз, куда время от времени можно пригласить тех представителей плебса, которые симпатичны лично вам. Чтобы общаться с ними на своей территории, где жизнь течет согласно вашим правилам. Где вы полновластный хозяин. Будь то ранчо где-нибудь в Монтане или подвальная квартирка, в которой имеется с десяток тысяч DVD и скоростной доступ в Интернет, – особой разницы нет. |
| 3 | Главное, что там вы один и никто не мешает. И тогда вам становится одиноко. После того как мы немного пострадаем – как, например, рассказчик из «Бойцовского клуба» или же рассказчица из «Невидимок», изолированная от мира благодаря собственному прекрасному лицу, – мы разрушаем наше милое гнездышко и заставляем себя вернуться в окружающий мир. В некотором роде именно так и пишутся романы. Вы составляете план и ищете материал. |
| 4 | Какое-то время проводите в полном одиночестве, отгородившись от мира, строя собственный прекрасный мирок, в котором вы полновластный, ну совершенно полновластный хозяин. Вы не берете телефонную трубку. В вашем электронном почтовом ящике копятся груды писем. Вы остаетесь в вымышленном мирке, пока не настанет момент его разрушить. После чего вы возвращаетесь к людям. Если ваша книжка продается, причем неплохо, то вы отправляетесь в рекламное турне по градам и весям. |
| 5 | Вы раздаете интервью. Вы по-настоящему общаетесь с людьми. С огромным количеством людей. Вокруг вас люди, люди, люди. Вскоре вам становится муторно. И вас снова подмывает бежать от них куда-нибудь подальше, например, в... В очередной прекрасный вымышленный мирок. И так до бесконечности. Один. В толпе. Один. В толпе. Вполне возможно – коль вы читаете эти строки, – что сей цикл вам хорошо знаком. Чтение – не групповой вид деятельности. |
| 6 | Тут вам не кино и не концерт, где собираются сотни людей. Нет, на этом конце спектра царит одиночество. Каждый рассказ в книге посвящен пребыванию среди людей. Моей персоне среди людей. Или же тому, что собирает людей вместе. Для любителей возводить замки это рассказ о том, как гордо реет каменный флаг – такой огромный, что под него стекаются все, кто живет той же мечтой, что и вы. Для любителей крушить комбайны это рассказ о том, как можно найти себе подобных, социальную структуру, в которой для каждого найдутся правила, цели и роли, и тогда несложно обрести собратьев по духу, разнося вдребезги допотопную сельхозтехнику. |
| 7 | Для Мэрилина Мэнсона это рассказ о мальчишке со Среднего Запада, который не умеет плавать и вдруг неожиданно переезжает во Флориду, где общение с себе подобными протекает в водах Атлантики. И тем не менее мальчишка не оставляет попыток найти себе подобных. В книге собраны зарисовки и эссе, которые я набросал в перерывах между романами. Мой личный жизненный цикл выглядит так: Факт. Вымысел. Факт. Вымысел. |
| 8 | У писательского ремесла есть один существенный недостаток – одиночество. Сидишь и пишешь. Где нибудь один, в мансарде. Народ считает, что в этом и заключается разница между писателем и журналистом. Журналист, газетный репортер, вечно куда-то торопится, вынюхивает сенсации, встречается с людьми, его вечно поджимают сроки, он вечно в толпе и вечно куда-то спешит. Жизнь его полна приключений – всем на зависть. |
| 9 | Журналист пишет, чтобы открыть вам окно в большой мир. Он посредник. Другое дело писатель. Любой, кто сочиняет повести и рассказы, – одиночка, по крайней мере в глазах других. Наверное, потому, что литература соединяет вас с голосом всего одного человека. Возможно, потому, что чтение – одинокое занятие, вид досуга, который отгораживает нас от других людей. Журналист, прежде чем взяться за перо, производит расследование. |
| 10 | Романист предается игре воображения. Интересно, сколько времени романист вынужден проводить в обществе других людей, чтобы создать этот самый одинокий голос? Свой обособленный мир? Мои произведения с трудом подходят под определение «вымысел». Ведь я пишу, в основном, благодаря тому, что в прошлом раз в неделю встречался с другими людьми. Это был своего рода мастер класс, который проводил один писатель, а именно Том Спэнбауэр, за кухонным столом вечером по четвергам. |
| … |
Комментарии