| Ущелье дьявола |
| 1 | Александр Дюма Ущелье дьявола Глава 1 Песня во время грозы Кто были двое всадников, которые плутали среди рытвин и скал Оденвальда ночью 18 мая 1810 года, этого не смогли бы распознать в четырёх шагах их ближайшие друзья — до такой степени была глубока окружавшая их тьма. Напрасно было бы в эту ночь искать на небе луну или мерцание звёзд. Небо было чернее земли, а густые тучи, которые катились по нему, казались каким-то опрокинутым океаном, угрожающим миру новым потопом. Смутная кучка двигалась по неподвижной куче — вот всё, что можно было различить при самом пристальном напряжении глаз. |
| 2 | Временами к свисту бури среди сосен примешивалось ржание испуганного коня, да из-под подков, ступавших по камням, минутами сыпались искры — только это было ощутимо для уха и глаза. Гроза надвигалась все ближе и ближе. Ужасные пыльные вихри слепили глаза коней и всадников. При ярых порывах урагана ветви деревьев скрипели и извивались. Жалобный вой поднимался со дна долины, перекидывался и прыгал с утёса на утёс, вползал на гору, которая словно качалась от бури и готовилась обрушиться. |
| 3 | И каждый раз, когда вихрь вздымался от земли к небу, сдвинутые с места камни выкатывались из своих гранитных ячеек и с грохотом падали в бездну. Вековые деревья срывались с мест и, словно какие-то отчаянные пловцы, ныряли в пропасть. Нет ничего ужаснее разрушения и грохота среди тьмы. Вообще, когда глаз не может видеть и оценить опасности, она вырастает свыше всякой меры, и испуганное воображение делает скачки за границу возможного. Вдруг ветер спал, грохот бури стих, всё умолкло, всё стало неподвижно. |
| 4 | Настал момент ожидания грозы, предшествующий обычно её первому взрыву. Среди этого молчания раздался голос одного из двух всадников: — Эх, Самуил, какая глупая мысль пришла тебе в голову — выехать из Эрбаха в такое время и в такую погоду. Остановились мы в превосходной гостинице, такой, какой не встречали за всю неделю после нашего выезда из Франкфурта. Перед нами был выбор между тёплой постелью и бурей, между бутылкой отличнейшего Гохгеймейра и ветром, рядом с которым сам самум покажется зефиром. |
| 5 | И что же ты делаешь? Ты выбираешь бурю и ветер... Ну, ну, Штурм, — прервал свою речь молодой человек, сдерживая своего коня, метнувшегося в сторону. — Да, главное, — продолжал он, — хоть бы нас впереди ожидало что-нибудь приятное, из-за чего стоило бы поспешить, какое-нибудь очаровательное создание, в котором бы соединялись и улыбка утренней зари, и улыбка возлюбленной. Но, увы, красавица, к которой мы устремляемся, никто иной, как старая жеманница, именующаяся Гейдельбергским университетом. |
| 6 | Вдобавок, свидание, которое предстоит нам, вероятно, будет ничто иное, как дуэль на смерть. Да, наконец, вызывали нас только к 20-му числу. Право, чем больше я раздумываю, тем более для меня выясняется, что мы поступили, как сущие дураки, что не остались там в тепле и покое. Ну, да уж видно я так устроен. Во всём я тебе уступаю. Ты идёшь впереди, а я за тобой. — Чего же ты жалуешься на то, что следовал за мной, — ответил Самуил слегка ироничным тоном. |
| 7 | — Ведь я указываю тебе путь. Если бы я не шёл впереди тебя, ты давно бы уже десять раз сломал себе шею, полетел вниз головой с горы. Ну-ка, держись крепче в седле, приободрись. Смотри, вот тут сосна легла поперёк дороги. Настало минутное молчание, в течение которого слышно было, как две лошади делали прыжок через что-то. — Гоп! — крикнул Самуил. Потом, оборачиваясь к товарищу, он сказал: — Ну, так что ты говоришь, мой бедняга, Юлиус? — Я продолжаю, — сказал Юлиус, — жаловаться на твоё упрямство и настаиваю на том, что я прав. |
| 8 | В самом деле, вместо того, чтобы держаться дороги, которую нам указали, то есть ехать по берегу реки Мумлинг, которая вывела бы нас прямо к Неккару, ты поехал по другой дороге с уверенностью, что вся эта местность тебе хорошо известна, а я уверен, что на самом деле ты никогда здесь вовсе не бывал. Я хотел взять проводника. Так ведь нет. Ты говоришь: я знаю дорогу. Ну, вот тебе и знаю. Ты её так хорошо знаешь, что мы совсем заблудились в горах и не можем теперь различить где север, где юг, вперёд ли ехать, или вернуться назад. |
| 9 | Придётся всю ночь промокнуть на дожде, да ещё на каком дожде-то!.. Ну вот, слышишь, он уже начался. Смейся теперь, коли тебе смешно. Ты ведь любишь уверять, что над всем смеёшься. — А отчего бы мне не смеяться? — ответил Самуил. — Разве не смешно, хотя бы, например, вот это: взрослый двадцатилетний малый, гейдельбергский студент, плачется на непогоду, словно девчонка-пастушка, которая не успела вовремя загнать своё стадо. |
| 10 | Смех! Что смех? Смех — не велика штука! Вот я сейчас примусь петь; это будет получше смеха. И в самом деле молодой человек принялся напевать громким вибрирующим голосом первый куплет какой-то странной песни, которую он, вероятно, тут же и сочинил, применяясь к обстоятельствам: Я смеюсь над дождём, Насморком небес, Что он по сравнению с желчными слезами Глубокого сердца, томящегося скукою!. |
| … |
Комментарии