| Ольга Громыко. Верные враги |
| 1 | Ольга ГРОМЫКО ВЕРНЫЕ ВРАГИ Глава 1 Безжалостны истории страницы, Писать на них – удел не слабаков. За каждой строчкой – чьи-то судьбы, лица, Рев пламени, лязг стали, стук подков. Но время – добрый друг и враг заклятый — Неумолимо увлечет их в тень, И станет для потомков просто «датой» Кому-то жизнь перевернувший день. ...И знали бы невольные герои, Борясь, спасая, веря и любя, Что, заполняя летописи кровью, Ни капли не оставят для себя... |
| 2 | – А колдуна-то нашего прибили вчера, – невесть с чего сказал корчмарь, поочередно вытирая небрежно сполоснутые в бадейке кружки. День выдался серый, тоскливый – поздняя осень, всё никак не уступающая зиме; не хотелось горожанам ни пивка, ни жареной картошечки – надо сказать, скверно жаренной, на прогорклом жиру, – да и вообще не хотелось выходить в этот то ли дождь, то ли туман, висящий над городом с прошлой недели. |
| 3 | С полдюжины человек только за столиками и сидело. – Хм? – я вежливо приподняла левую бровь. Болтать с корчмарем меня не тянуло, слушать тоже, но в «Волчьей пасти» я считалась завсегдатаем, соответственно пользовалась скидками, а за это терпеливо изображала приличную клиентку. Хорошее название, из-за него в первый раз и зашла. Корчма как корчма, не хуже и не лучше других. Над камином распялена волчья шкура с головой и вычервленной пастью, у всех девок на передниках рунический знак оборотня, сзади тряпкой болтается пришитый хвост. |
| 4 | И чесночок со стрелолистом по стенам развешан на всякий случай – мало ли, вдруг нежить примет всё за чистую монету и кинется в корчму. Забавно. – Наши и прибили, – охотно подхватил корчмарь, – народу-то вчера поболе сидело, к вечеру распогодилось чуток, вроде как и солнышко выглянуло, ну, людишки к ужину и подтянулись. И Старый Хряк был, и Щот-рыжий, и милсдарь Жолард изволил чарку винесского спросить. |
| 5 | Девки, само собой, крутились. Ну и колдун. Чего, спрашивается, приперся? Сел у окна и взглядом дурным ведет, ровно не лошадь его везла, а сам добрый час под седлом скакал. Сидит и сидит, ничего не просит. Девки боятся подходить, друг на дружку кивают. Делать нечего, пошел сам. «Чего подать-то? – спрашиваю. – У нас тута забесплатно греться не принято». Гляжу – и впрямь какой-то пришибленный, ровно не понимает. |
| 6 | В упор таращится. Потом сморгнул и говорит: «Мяса шмат принеси, да прожарь хорошенько». Видно, успел где-то наколдоваться, рассеянно подумала я. Магия отнимала много сил, а лучше всего их восстанавливала животная пища и подогретое красное вино. Вина он не спросил, значит, хотел сохранить ясную голову. – Ну, услал я мальчишку в подвал окорок пластать – жаркое-то кончилось, всё раскупили, а сам пиво разливаю. |
| 7 | Шесть кружек наполнил, на поднос смахнул и Кветке велел нести. Глупая девка, но пригожая, – пояснил корчмарь, – и спереди и сзади подержаться есть за что. Как пошла по залу, все уставились: кто на зад, кто на перед, кто на пиво. Колдун тоже глянул, а дурында эта поскользнулась на ровном месте да так на пол и загремела, двух шагов не донесла. Пиво на клиентов вывернула, косорукая. Аккурат Корьке-хромому на штаны новые, он их как раз обмывал. |
| 8 | Вот те и обмыл, хе-хе... Корьку-то помните? Мужик такой здоровенный, на складах бочки катает? Ну, который в том году по пьяни в колодец упал? Морозы тогда страшенные стояли, вода до донышка в камень замерзла. Другой бы вусмерть, а этот только ногу сломал. Еще песни срамные оттуда орал до утра, во хмелю и не болело-то. – И? А вот что в «Волчьей пасти» было действительно выше всяческих похвал, так это жареные семечки: пузатые, в меру присоленные, высыпанные в широкую плоскую миску на стойке – бери, кто хочешь, сколько в горсть влезет. |
| 9 | Или, воспользовавшись напавшей на корчмаря говорливостью, прямо оттуда лузгай, нахально выбирая самые крупные. – Ну, стрельнуло ему в башку, будто это колдун ей ноги подшиб, сглазил. Нарочно. Встал, стул за ножку да как жахнет колдуну по темечку! Тот, знамо дело, руку вскинул – не долетел стул, в воздухе рассыпался, а Корьку аж до стены по полу прокатило и задницей в камин впечатало. А колдун еще больше сбледнул, покачнулся, сесть, видать, хотел – давай стул руками искать, будто незрячий. |
| 10 | Только Корька не один был, с дружками, они за колдуна и взялись. Двое за руки держали, а остальные били по очереди. Долго били, он уж и не дергался, а они всё норовили покрепче приложить. Один даже не поленился, за оглоблей сбегал. Попереломали руки-ноги, раздели, шмотье и цацки поделили. Мне вон тоже дали, – корчмарь порылся в кармане передника, показал какую-то висюльку – то ли пластинка кремня, то ли черная блестящая кость. |
| … |
Комментарии