| С. Лем: О "Пикнике на обочине" Стругацких |
| 1 | Станислав Лем О "Пикнике на обочине" Стругацких Есть темы, которые не могут быть полностью исчерпаны. Для теологов такой темой является Бог. Как можно окончательно высказаться о чем-то, по определению неисчерпаемом; как можно описать (поскольку описание подразумевает границы) Существо, состоящее из бесконечностей? В этом случае могут использоваться различные способы: умножение общих концепций, что, впрочем, не создает четкой картины; сравнения, но они неизбежно редуцируют божественные атрибуты до уровня слишком конкретных категорий; "спиральный" подход к теме, когда окончательное определение заменяется приближениями, но этот подход тоже неадекватен. |
| 2 | Оптимальной стратегией для теологии оказалось утверждение таинственности Бога. Но для сохранения этой тайны необходимо молчание, а молчащая теология перестает быть теологией. Эта стратегия, таким образом, превратилась в оперирование очевидными противоречиями. Всемогущий Бог знал, что человек, каким Он сотворил его, придет к падению. Но Бог сотворил человека свободным. Если Бог заранее знал, что человек неизбежно падет, тогда человек - не свободен, тем не менее теологи утверждали, что он - свободен. |
| 3 | Таким образом догматические противоречия творили самое тайну - до того, как разум должен был замолчать. Неистощимым объектом фантастической литературы является разумное нечеловеческое существо. Как может автор - человек - описать существо, определенно наделенное разумом, но столь же определенно - не человека? Голое утверждение его разумности не подходит, поскольку этот жанр должен работать с фактами. |
| 4 | Здесь фантасты тоже прибегают к различным стратегиям. Та, что оказалась наилучшей для теологии, - сохранять таинственность, не может быть использована в той же мере: инопланетяне, в конце концов, не божества, а материальные существа, подобно нам. Автор, описывающий их с помощью различных видимых противоречий, требует от читателя веры в нечто абсурдное, поскольку установление догматов (не важно, каких) - не во власти писателя. |
| 5 | Простейшая доступная стратегия состоит в том, что разумные существа отличаются друг от друга физически, и от этого проистекает их необычность. Умственно они идентичны или подобны людям, поскольку возможна только одна форма разума. Г. Уэллс почти сто лет назад написал с этой позиции "Войну миров". У его марсиан ужасающая внешность, к которой, впрочем, некогда может придти и человек. Их тела выродились до такой степени, что головы - практически все, что осталось; и, по предположению Уэллса, у человека будущего также атрофируются внутренности и увеличится череп. |
| 6 | Роман не говорит ничего о марсианской культуре, словно бы она тоже чахнет, состоя лишь из технического мастерства и выравнивания мощи с космическим оправданием государства. В будущем по Уэллсу, таким образом, упростятся и физиология, и культура. Его марсиане не заинтересованы ни в чем человеческом, кроме человеческой крови: подобно вампирам, они питаются ею. Марсианские технологические достижения, конечно, вызывают наше восхищение, но нищета их культуры представляет величайшую слабость беллетристики. |
| 7 | Не будем говорить об отвращении, вызываемом инопланетянами - это может относиться и к их физическому окружению. Но не является ли поведение марсиан ненамеренной карикатурой на крайний рационализм? Вторжение уэллсовских марсиан, конечно, оправдано той ситуацией, в которой они оказались, - обитатели умирающей планеты, превращающейся в пустыню, и из-за этой перспективы должны быть покорены плодородные земные пространства (Lebensraum). |
| 8 | Что было исключением для Солнечной системы, было, тем не менее, безрассудно принято за модель для всего научно-фантастического жанра. Действительно, последователи Уэллса механически имитировали неудачи мастера. Научная фантастика, последовавшая за ним, постоянно использовала чудовищный облик межзвездных захватчиков, оставляя в стороне то, чем Уэллс объяснял этот облик. Далее, позднейшие писатели, желавшие любой ценой превзойти классика жанра в описании отвратительности инопланетян, выходили за все рамки правдоподобия. |
| 9 | Давая своим пришельцам еще большую мощь, они населяли всю вселенную цивилизациями, чье стремление к захвату полностью иррационально. Чем больше мощь пришельцев, тем более иррациональным выглядит их вторжение на Землю. На этой стадии научная фантастика превратилась в фэнтези обмана и параноидальных заблуждений, поскольку она утверждала, что все космические силы направлены только на уничтожение человечества, словно бы Земля и ее сокровища обладают неисчислимой ценностью не только для обитателей маленькой пустынной планеты наподобие Марса, но и для любой цивилизации Галактики. |
| 10 | Хотя концепция, что сила, могущая построить армады межзвездных кораблей, может быть полна решимости захватить наше достояние, столь же наивна, сколь и утверждение, что одна из земных сверхдержав мобилизует свои армии, чтобы захватить бакалейный магазин. Цена такого вторжения всегда будет больше, чем полученная прибыль. Таким образом, замысел вторжения не может быть объяснен стремлением к материальной выгоде. |
| … |
Комментарии