Попадались бедные кочевья. Одни стремились за Жаик, другие обратно. Потеряв землю, потеряв свои пастбища, аулы скитались в поисках тихого уголка. Богачи гнали их от берегов рек и речек, озер и болот - все принадлежало баям, султанам, людям из ханского рода, владевшим Дарханными грамотами. У жатаков отбирали коней, верблюдов, последнюю овцу. Дружинники хана - туленгуты, есаулы и казаки из линейных крепостей уводили кормильцев и бесчестили девушек. Нищие аулы, сторонясь больших дорог, уходили в глубь песков, чтоб не быть на глазах у карателей. Махамбет не останавливался возле кочевий. Никого ни о чем не спрашивая, ехал он, погруженный в свои мысли. После двухдневного пути Махамбет и его друзья добрались до перевалочного дома Яицкой крепости, сменили коней и поехали дальше по прямой дороге, ведущей в Орду.

Попадались бедные кочевья, одни стремились за Жаик, другие обратно. Потеряв землю, потеряв свои пастбища, аулы скитались в поисках тихого уголка. Богачи гнали их от берегов рек и речек, озер и болот - все принадлежало баям, султанам, людям из ханского рода, владевшим Дарханными грамотами. У жатаков отбирали коней, верблюдов, последнюю овцу. Дружинники хана - туленгуты, есаулы и казаки из линейных крепостей уводили кормильцев и бесчестили девушек. Нищие аулы, сторонясь больших дорог, уходили в глубь песков, чтоб не быть на глазах у карателей. Махамбет не останавливался возле кочевий. Никого ни о чем не спрашивая, ехал он, погруженный в свои мысли. После двухдневного пути Махамбет и его друзья добрались до перевалочного дома Яицкой крепости, сменили коней и поехали дальше по прямой дороге, ведущей в Орду.