| Охотники Ольга Громыко |
| 1 | Охотники Ольга Громыко Жизнь часто бывает жестока и несправедлива. Такой ее делают люди. Даже в виртуальном мире. Но не все и не всегда может сойти с рук. Ольга Громыко ОХОТНИКИ – Он умер. Я открыла глаза, словно и не спала. Она сидела на спинке кровати – черная, всклокоченная, с хохолком мокрых перьев у клюва. – Они убили его. Я знала. У меня не бывает придуманных снов. – Где они? – В его доме. Пьют, гуляют. |
| 2 | С этой девкой. Подстилкой. Отброшенное одеяло. Штаны, сапоги, кожаная куртка. Меч. Острые коготки, впивающиеся в плечо. Заклинание. – Ты промахнулась, – она трепетнула крыльями, умащивая поудобнее. – Мы только на опушке. – Я никогда не промахиваюсь. Узкая виляющая тропа. Запах трав, хвои, крики птиц в кронах. Мягкий перестук копыт. Шелковистая грива, мохнатые бабки. Белая шкура, такая белая, что даже брошенная на землю тень кажется зеркальным отблеском. |
| 3 | – Мне нужна помощь. – Ты единственная, кто никогда о ней не просит. И единственная, кому я не могу отказать. – Ты сумеешь? – Конечно. Они не зря слагают обо мне легенды. Иди. Я сделаю это. Крошево теней, пыльные струи света. Обомшелые стволы поперек тропы, не замедляющие бега. – Помедленнее. Я едва держусь. – Лети сама. – Не успею. Распяленное тело на воротах. Безвольно опущенная голова, серые волосы мертво шевелит ветер. |
| 4 | Вспоротый живот, набитый травой и камнями. Окровавленный ком на земле. – Мы не тронули его. Честно. – Знаю. Дверь, шершаво ткнувшаяся в ладонь. Трое. Высокий бородач и лысый толстяк. И ярко-рыжая, пронзительно-алая копна волос над узким бледным личиком. Острые бесстыжие грудки. Широко распахнутые глаза в кругах теней. Приманка для благородных дураков. На дубовом столе жбаны, кости. Замусоленные карты. |
| 5 | Окровавленный нож. Тот самый. Лысый лениво разрывает жареную курицу короткопалыми руками. Бородач на кровати. С ней. Я тряхнула плечом и черная птица понятливо перелетела на шесток у печи, не мешая мне обнажить меч. Рыжая взвизгнула, попятилась. Спряталась за спиной мужчины, зарылась в тряпки. – Это она! Он говорил, что она придет за нами! – Ну, пришла, – рассудительно протянул бородач, – и что? Да и какая ж это баба? |
| 6 | Девка. – Девка... – пьяно икнул второй, сально таращась на меня воспаленными зенками. – Ладная, курва. Иди к нам. И похлопал ладонью по грязным коленям. По бурым засохшим потекам. – Выходите. – Остынь, малышка. У меня лицензия. – Выходите. Мне не хотелось убивать здесь, в избушке, на кровати, помнившей наше тепло. Мое и его, сердобольного оборотня, купившегося на зареванные глаза красноволосой девки, заплутавшей в чаще. |
| 7 | Решившего проводить ее через лес, к выходу. Она была не одна. Он понял это слишком поздно. Я – еще позже. Она не собиралась уходить. Она ведь тоже оплатила лицензию. – А я-то думал, ты прилетишь в ступе, – хохотнул лысый, – и нашлепаешь нас помелом по попке. – Ого, – уважительно сказал второй, – да у нее большой ножик. Таким же и убить можно! И захихикали, мерзко, въедливо, не выпуская из рук черные трубки с отполированным до блеска рукоятями. |
| 8 | – Выходите. Лысый подмигнул бородатому. – Уважим девочку? – Почему бы и нет? Только не целься в голову, чтобы потом она не оказалась слишком холодна. Веселье самоуверенных подонков. Вход и выход. Они приходили и уходили – восхищенные дети, равнодушно-скептические родители, ворчливые старики. Вход на опушке, выход в чаще, у кромки болота. И тропа, широкая, натоптанная. Иногда они поддавались соблазну, сворачивали и плутали по лесу, с затаенной надеждой трогая листики и пробуя воду в ручьях – а вдруг? |
| 9 | Настоящее? Но не верили ни себе, ни нам. И ни один не решился остаться. Мы вышли на поляну, за ворота. Я не оглядывалась. Они хохотали в голос, отпускали скабрезные шуточки. Смеялись над ним, жалели, что не успели заживо содрать волчью шкуру – с человека, мол, слезает хуже... «Не уходи». «Я скоро вернусь». «У меня дурное предчувствие. Пожалуйста, не уходи». «Глупенькая... Ну что со мной может случиться?». |
| 10 | Вход и выход. Я почувствовала, когда они появились. И поняла, когда исчезли. Можно было начинать. Я развернулась, и в тот же миг они выстрелили, одновременно. Свинцовые сгустки скользнули по мечу и ушли в стороны, чиркая по деревьям. – Медвежью картечь отбила... – не веря своим глазам, прошептал бородач, – даже не пошатнулась... Вместо повторного грома раздался сухой треск. – Не работает! – взвизгнул лысый, и в его голосе впервые был страх. |
| … |
Комментарии