| Сага о злой Тане Том I |
| 1 | Глава 0 - Пролог 18 ИЮЛЯ, 1914 ГОД ПО ЕДИНОМУ КАЛЕНДАРЮ, ГДЕ-ТО В ИМПЕРСКОЙ СТОЛИЦЕ БЕРУН Вначале был лишь свет. Затем пришло нежное ощущение плавания, краткого покоя. Теплота и смутное беспокойство, провоцирующее желание потерять себя: «Потерять себя? Да, я что-то забыло. Но что бы это могло быть? Что же я могло позабыть?» Прежде чем представился шанс разрешить подобные вопросы, оно внезапно начало дрожать. |
| 2 | Мгновением спустя его мозг зарегистрировал холод. Мороз, что пронизывал кожу. Такова была природа первой встречи новорождённого младенца со свежим, сырым воздухом вне утробы. Не то чтобы было время для понимания. Но внезапный наплыв чужих и в то же время когда-то знакомых ощущений вызвал панику. В то же время оно начало корчиться в страданиях, вызванных отчаянным усилием сделать вдох. Боль была почти невыносима, в то время как лёгкие — всё тело, каждая клетка — нуждались в кислороде. |
| 3 | Неспособное оставаться достаточно спокойным для рационального мышления, всё, что оно могло делать, так это резкие движения. Ошеломлённые, не реагирующие органы чувств, опустошённые агонией, не оставили иного варианта, кроме как молотить от боли. Подавленное этими вещами, оно легко потеряло сознание. Полностью свободное от эмоций человека, не плакавшего годами, тело всхлипнуло инстинктивно. Самосознание пропало, и концепция собственного «Я» стала спутываться. |
| 4 | При пробуждении оно увидело пепельно-серое небо. Мир был размыт... Или, возможно, это из-за затуманенного зрения? Всё выглядело искажённым, как будто через очки по неправильному рецепту. Несмотря на то, что ему были неведомы человеческие эмоции так долго, даже оно оказалось выбито из колеи таким мутным виденьем. Было невозможно различить даже грубые формы. После примерно трёх месяцев объективного времени, начав, наконец, вновь обретать чувство собственного «Я», оно оказалось охвачено полнейшим замешательством. |
| 5 | — Что это такое? Что произошло со мной? — этот сосуд не мог долго сохранять внимание, и памяти существа, помещённого в него, ещё лишь предстояло всплыть на поверхность. Так что когда его затуманивающееся сознание едва зарегистрировало плач младенца, оно посчитало плач постыдным, но не смогло понять, почему. Возможно, взрослые и не плачут, но маленькие дети — совсем другое дело. Младенцев должны оберегать, и, предполагая равные благоприятные возможности, не презирать. |
| 6 | Поэтому, с глубоким чувством облегчения, оно задвинуло смутный стыд в тёмный уголок своего разума, возлагая на него вину за отсутствие чёткого самосознания. Когда в следующий раз смутное чувство понимания прояснилось, оно оказалось абсолютно сбито с толку, и неудивительно. Если память ему не изменяла, оно должно было находиться на Яманотском перроне. Тем не менее, подойдя к ней, оно каким-то образом оказалось внутри массивного каменного здания в Западном стиле, а его рот вытирался монашкой, которая, похоже, являлась нянькой. |
| 7 | Если это больница, то можно было бы сделать здравое допущение, что произошёл какой-то несчастный случай. Затуманенное зрение также можно объяснить травмой. Но сейчас, когда его глаза стали способны чётко видеть в тусклом освещении, оно могло различить монашек в старомодных платьях. И неадекватное освещение...похоже, шло от старинных керосиновых ламп, если, конечно, они на самом деле были тем, чем выглядели. |
| 8 | — Таня, дорогуша, скажи «ааа». В то же время оно заметило странное отсутствие электрических приборов поблизости. В цивилизованном обществе 2013 года существовала комната, лишённая электроники, но при этом заставленная предметами, которые давно считаются антиквариатом: «Они что — Меннониты или Амиши1? Но...почему? Что я делаю тут, среди них?» — Таня, дорогуша. Таня! Ситуация была трудной для понимания. |
| 9 | Замешательство лишь углубилось. — Ну-ка. Не откроешь ли свой ротик для меня, дорогая? Таня? — Я не понимаю, — именно в этом заключалась проблема. Вот почему оно не заметило ложку, которую держала монашка. Но конечно. Если бы оно и заметило, даже через миллион лет оно никогда и не помыслило бы съесть предложенную пищу. Конечно, ложка предназначалась для этой «Тани, дорогуши». Но покуда все эти мысли вертелись вокруг, монашка, наконец, потеряла терпение. |
| 10 | Со сладкой, но при этом неумолимой улыбкой, не терпящей возражений, она впихнула ложку в его рот. — Ты не должна быть привередой, дорогуша. Открой ротик! Это была полная ложка овощей, тушёных до состояния пюре. Но эта одна ложка также всунула и правду в до сих пор не понимающую «Таню». Тушёные овощи. Это — всё, что монашка впихнула в его рот. Но для упомянутой личности данное действие сделало положение вещей лишь ещё более сбивающим с толку: «Иными словами, это я — Таня». |
| … |
Комментарии