Начну с того, что повесть очень понравилась. Написана она неподражаемым языком Лескова. Язык этот довольно уникален, впоследствии, другие, менее знаменитые писатели (Писахов С.Г., Шергин Б.В.), с успехом пользовались похожим приемом, хоть и создали менее значимые и узнаваемые, но не менее колоритные и увлекательные произведения.

Пользуясь тем, что в его время образованные люди, по словам Ленина, были "очень далеки" от народа, Лесков придумывал для героев своих произведений оригинальный "народный" язык, выдавая его за настоящий. Несомненно, Лесков был знатоком русской культуры, однако, в то же время, видимо являясь и большим мистификатором, втюхнул тогдашней интеллигенции, практически полностью придуманный им "образ русского человека из простого народа" и это прошло на "ура", мы до сих пор воспринимаем этот образ как истинный.

Данное произведение Лескова, также выдержано им в его неповторимом стиле. Посвящено оно проблеме "раскола" в русской православной церкви. Автор изображает обе стороны "раскола" и староверов и новообрядцев с одинаковой долей сатиры и иронии, не становясь ни на одну из сторон и не пытаясь показать ее в розовых или откровенно негативных тонах. И это не удивительно, если знать отношение автора к Русской православной церкви и к религии. Лесков был близок к Толстому Л.Н. и во многом разделял его взгляды на церковь, в то же время он не впал в "толстовство" и к полному отрицанию церкви, в отличие от Толстого, не пришел. Концовка повести - тому доказательство. Лесков признает, что в новых условиях жизненных реалий новообрядческая церковь, при всех ее недостатках и пороках, все же ближе современному человеку и полезней.

"Ты дядя баснишь..." - меткая характеристика, в неподражаемом лесковском стиле, данная упорству старообрядца, не желающему принимать новую веру. На примере Марка, Лесков показывает, что противодействие старообрядцев новообрядцам, в большей степени, основано на суевериях и язычестве, от которого с помощью никонианских реформ новая церковь окончательно желала избавиться. Намек на язычество даже в том, что староверы пытаются "вызволить" из плена не иконы с изображением конкретных святых, Спаса, Богородицы, а икону непонятного ангела, да еще и с "запечатленным" лицом, при этом, привлекая к сотрудничеству известного мошенника-изографа, как видно из повествования, специализируещегося на подделках икон и, фактически осквернившего оригинал.

Писатель убедительно показал, что староверы, зациклившись на внешних проявлениях, обрядах, символах веры, лишились самой веры. И все их страдания именно из-за этого. Устами своего героя Левонтия, автор именно об этом и говорит: "...я это в сердце моем чувствую, что крестует бо ся Спас нас ради того, что мы его едиными усты и единым сердцем не ищем...". Саму затею с кражей и подменой непонятной иконы, автор характеризует словами другого своего героя, анахорита Памвы, обращенными к Марку: "Что долго медлил? Поспешай Вавилон строить!". По поводу самого ангела, Памва ему говорит: "ангел в душе живет, но запечатлен, а любовь освободит его", прямо намекая, что не того ангела так усердно, они стараются освободить.

Лесков, на момент создания произведения, интересовался русской иконографией, что видно из того, как подробно он описал технику создания иконы, как для англичанина, так и дубликата похищаемого ангела. В то же время, автор не упустил шанса поиронизировать над старорусской иконографией раскольников, правда это может заметить, лишь внимательный читатель! В эпизоде, когда привлеченный изограф объясняет англичанину, для чего ему нужен подлинник! Ведь англичанин небезосновательно, решил, что все иконы в "старорусском" стиле рисуются по шаблону, не только изобразительному но и сюжетному, а изографу нужно знать только размер доски, поэтому и привозит он им только ризу, но не саму икону. Те, кто знаком со старорусским иконотворчеством, могут оценить иронию автора.

О данной повести можно писать много, в ней куча интересных моментов, которые можно анализировать и искать в них подтекст, необычные ассоциации и тайный смысл. Например "наезд" на старообрядцев "барыньки" и ее сановного муженька с целью "растрясти" на деньги, у меня ассоциируется с уничтожением ордена тамплиеров Филиппом IV! Забавно, но если кто помнит историю, считается, что основной целью уничтожения ордена было завладение их легендарными богатствами обедневшим монархом! На самом же деле, согласно мнению многих историков, они просто изжили себя как служители веры и тормозили своим существованием развитие нового общества.

В повести достачно сатиры на власть - в лице мужа "барыньки", есть и несколько моментов "лесковского антисемитизма", который без вражды, считая даже полезным, воспринимали и сами образованные "жиды", прекрасно понимающие, что Лесков своей сатирой бьет в их, действительно существующие пороки и недостатки, которые не только вредят им как народу, но и враждебно настраивают против них представителей других национальностей России.

Самое замечательное и приятное место, которое мне понравилось в этой повести, это эпизод, в котором Марк описывает женскую красоту по "старорусски"!:)) (Что-то подобное, но в более юмористичной форме, есть в сказке Бориса Шергина "Волшебное колцо", если кто помнит!) Читала и умилялась - ну прямо с меня списано! Так живо и с юмором! Жаль только, что современные мужчины, плохо разбирающиеся в женщинах и не ведающие в чем их (мужчин) счастье, все на "цыбастых" "змиевидных" "барынек" да "принцесс" заглядываются, да потом не могут понять, что же им так несчастливо живется!:))

В конце, хотелось бы поблагорадить квадрата, за столь замечательную акцию и возможность, в очередной раз, приобщиться к прекрасному произведению русского классика!

Не хотел читать ничьи отзывы и мнения, а пришлось это сделать последние 20 отрывков… К счастью, на мое мнение о произведении сия рецензия не повлияла.
В повести есть все: захватывающий приключенческий сюжет, мораль, история, харизматичные личности, интересные специальные темы. Есть над чем подумать, есть чему поучиться, да и просто почитать для расширения кругозора.
К моему сожалению, до этой повести единственным для меня известным произведением Лескова является «Левша». Параллели, естественно, напрашиваются: англичане, лидеры в инженерии, дивятся умениям наших мастеров, тонкому знанию «физики». Есть здесь и сам Левша, я бы даже сказал, два «Левши», представшие в образах Севастьяна (художника и мастера тонких работ) и Мароя. «Можете себе вообразить, что ведь спиливал он ее этими своими махинными ручищами с доски тониною не толще как листок самой тонкой писчей бумаги …»
Надо сказать, что к англичанам автор относится с уважением. У них не только расчет, передовая инженерная мысль, но и умение и стремление понять русскую душу. У наших же людей – богатая духовность, которую никакому англичанину, то бишь иностранцу, до конца не понять, как бы он ни старался. Божья благодать – не есть деньги. "Мы, – отвечаю, – молим христианския кончины живота и доброго ответа на Страшном судилище". Истинная вера сильнее даже вооруженных до зубов жандармов.
Еще один вывод автора, подтвержденный временем: сильнее всех ненавидеть тебя будет тот, кому ты сделал больше всего добра (сцена, когда чиновник насаживал иконы на прут).
Уже в то время автор пишет, насколько стольная Москва, в которой обитают талантливые художники, променивающие свой талант на деньги и жестокий обман людей, оторвана от остальной России. «Но что скажу: оле тебе, Москва! оле тебе, древнего русского общества преславная царица! не были мы, старые верители, и тобою утешены. Не охота бы говорить, а нельзя промолчать, не тот мы дух на Москве встретили, которого жаждали». *Примечание: Оле=Увы :)
То ли дело – провинция с ее простыми и скромными, незамутненными наживой талантами. Отдельная тема – отшельник отец Памва, смиренно принимающий даже оскорбления своего служки. Харизматичная личность, образец настоящего священника!
Автор задается вопросом: чья вера правильней: старая или господствующая? Лично я подробностей и особых отличий староверчества в повести не узрел, кроме разве что крещения двумя перстами. Возможно, автор не ставит для себя цели описывать старообрядчество? Единственное отличие двух вер – то, что господствующая лучше, так считает автор. (Это как в анекдоте: "Я тебя лучше". - "Чем лучше?" - "Лучше, чем ты!"). Ответ же на вопрос, чья вера главенствует, автор дает в конце произведения. Здесь я вынужден согласиться с мнением безымянного профессионального рецензента, приведенного в конце словаря. Концовка и впрямь неправдоподобна и странна, уж слишком скоро староверы отказались от своих убеждений. Видимо, не столь крепка была вера.
В целом, о чем же повесть? Об истинной вере, какая бы она ни была, о священном долге, об иконописной живописи и российских Талантах с большой буквы, об умении истинно верующих людей прощать и жертвовать собой.
Лесков великолепен.

Стиль изложения автором сложный, и изначально рассчитан на узкую аудиторию и не обречен на популярность. Текст в изобилии пестрит то ли старославянизмами то ли устарелыми неологизмами (авторскими придумизмами), следовательно, как читать его так и набирать - не просто, и порой складывалось ощущение, что набираешь не литературный текст, а гибрид абракадабры с яндекс.рефератами, всеми любимые Loser-тексты =). Проще говоря, надежда на легкое литературное чтиво рухнула на первых же отрывках. К орфографическим и пунктуационным ошибкам отнесся по-философски и не стал на них зацикливаться, ибо для данных конкурсов они являются сопутствующей, неотъемлемой частью. Но полное отсутствие арабских цифр - это явный перегиб редактора, ибо теряется логическое разделение рассказа оригинального текста, и явно не понятно где и какая часть, приходится домысливать.


"Запечатленный ангел" - чудотворная икона, исполнительница желаний молящихся, вокруг которой и развиваются все события данного произведения. Сперва все выглядело довольного таки безобидно: алчный, самомнительный, и не самый здравоумный Пимен любезно и безотказно исполняет желания жены чиновника, беря за это некую мзду. И все было бы так мило, пока эта же самая жена не захотела посетить обитель раскольников-староверов-мостостроителей, дабы потешить свою любознательную любопытность и посмотреть на чудотворную икону. После чего староверы ее еле выпроводили, предварительно скрыв самое ценное от ненасытных глаз. Позже с ее семьей приключилась некая беда. Жадного мужа чиновника, жаждущего легкой наживы, проучили торгаши-евреи (а ведь знал, с кем связывался), от которых он еле откупился, и побежал плакаться женушке о своей глупой несостоятельности. А женушка оказалась далеко непроста, начала требовать с Пимена компенсации, мол, он со своей иконой виноват, а деньги у него куры не клюют. А откуда ему взять такую сумму?.. После чего последовали репрессии со стороны чиновника на обитель староверов. Произошло осквернение древних святынь, опечатывание икон и нанизывание их на прутья с целью изъятия. И запечатленного ангела также спасти не удалось, несмотря на оказанное сопротивление и попытки упрятать эту чудотворную икону. Но староверы с таким ходом событий мириться не стали. Они решили любой ценой вернуть себе чудотворную икону. Перепробовали разные способы, и после неудач составили громадную операцию по подмене оригинала подделкой, даже отыскали мастера изографа, пройдя тернистым путем, на котором потеряли своего брата и обрели безумца старика, видели Пимена покрывающегося пятнами, такая его кара. Даже на это дело начальника англичанина подписали. В итоге операция состоялась, со всеми характерными для нее неожиданными сложностями, и раскольники приобщились к господствующей церкви на праздник. Объясняя, что это их запечатленный ангел туда привел.
Хэппи-энд, Занавес =)

В этот раз квадрат порадовал своим выбором книги для марафона! Взял книгу ни какого-то там мошенника-пиндоса или сомнительный исторический опус чуждого нам пшека – взял книгу нашего, самобытного, самого русского из всех русских и, не побоюсь этого слова, гениальнейшего писателя Лескова!

Начав набирать эту замечательную повесть, просто не смог остановиться, пока не закончил. Сюжет повести довольно прост, где-то нелеп и даже бестолков. Но это на первый взгляд, для тех, кто незнаком с творчеством Лескова и кто не знает, что главная фишка всех его произведений – это многослойность и многомерность. Чтобы понять о чем пишет Лесков, нужно уметь читать между строк, видеть подтекст. Героев его произведений нельзя воспринимать однозначно, их невозможно рассортировать на плохих и хороших, на добрых и злых и, неискушенный читатель, с первого раза не поймет даже отношение самого автора к своим героям! Гы!))

Язык повести таков, что с самого начала погружаешься в созданный писателем мир, полный мистики и волшебства. Это не линейный мир «Хижины» и не плоский мир «Камо грядеши» с его картонными героями. Это настоящий, даже не трехмерный, а бесконечномерный мир с настоящими живыми героями, которых воспринимаешь настолько реалистично, что начинаешь даже чувствовать звуки их голосов, запахи окружающей среды и т.п. По всему сюжету щедро разбросаны «пасхалки», которые внимательный и образованный читатель может с удовольствием для себя находить. Читая описание героев, кажется, что они появляются у тебя перед глазами и можно рассмотреть их лица до последней морщинки. А как он описывает внешность женщин и понятие женской красоты у староверов? Просто блеск! Читать всем женщинам! Гы!))

Написать рецензию на это произведение и уложится в 1000 символов, конечно же утопия, но если разбирать каждый момент в этом шедевре, можно легко накропать пару томов! Настолько оно глубокое и насыщенное, хотя казалось бы – короткая повесть. Но, не могу не отметить, как Лесков описывает христиан (как староверов, так и новообрядцев) и саму христианскую веру.

У него нет этакого шевкуновского приписывания промысла божиего всему, что ни попади. Наоборот – он развенчивает «чудеса», которые якобы «вымолили» старообряднцы для «цыбастой барыньки»! Блистательно описано толкование Марка рассудительному англичанину о роли воздействия икон на верующих: «Писание не всякому дано разуметь, а неразумевающему и в молитве бывает затмение: иной слышит глашение о «великия и богатыя милости» и сейчас полагает, что это о деньгах, и с алчностию кланяется. А когда он зрит пред собою изображенную небесную славу, то он помышляет вышний проспект жизненности и понимает, как надо этой цели достигать, потому что тут оно все просто и вразумительно: вымоли человек первее всего душе своей дар страха божия, она сейчас и пойдет облегченная со ступени на ступень, с каждым шагом усвояя себе преизбытки вышних даров, и в те поры человеку и деньги и вся слава земная при молитве кажутся не иначе как мерзость пред господом.». Ну а объяснение сущности молитвы, просто неподражаемо: «- А вы же, чудаки, чего себе молите? - Мы,- отвечаю, - молим христианский кончины живота и доброго ответа на страшном судилище.».

Описание старца-анахорита Памвы (считается, что прототипом его мог быть Серафим Саровский), его смирения, настолько колоритно, что без каких-либо сомнений веришь – это действительно высокодуховный человек, способный творить чудеса, несмотря на то, что автор его описывает с достаточной долей юмора и иронии! «Он и демонов-то всех своим смирением из ада разгонит или к богу обратит! Они его станут мучить, а он будет просить: «жестче терзайте, ибо я того достоин». Нет, нет! Этого смирения и сатане не выдержать! он все руки об него обколотит, все когти обдерет и сам свое бессилие постигнет пред Содетелем, такую любовь создавшим, и устыдится его.» - круто, да? Это вам не шевкуновские старцы-кликуши! Гы!)) Когда читал, как рассказчик описывает появление старца в лесу, после смерти Левонтия, с топором за поясом и вязанкой дров, у меня натурально мурашки по спине побежали! Гы!))

Хотелось бы еще много чего написать - о произведениях Лескова можно писать бесконечно, но уже и так перебор. Поэтому, извиняюсь за тавтологию, концовку своего опуса посвящу концовке повести, за которую Лескова и критиковало большинство современников, а Достоевский назвал ее даже «водевильно-комической» и неправдоподобной. Может оно и так. Возможно, автор таким образом просто отбился от цензуры. Но, имхо, считаю, что это авторский взгляд на проблему раскола в церкви. Его понимание веры. Он показал, что вера не может существовать без общины, без ее носителей, сама по себе. Когда община умирает, рушатся старые социальные связи, умирает и тот тип веры, который был ей присущ. Но живой человек, выпавший из общины, оставшийся сам по себе в большом мире, все равно нуждается в вере, а значит его вера должна адаптироваться, чтобы вписаться в новый тип общества! Так что, думаю, концовка повести у Лескова вполне правдоподобна, что бы там ни писал этот маловер Достоевский! Гы!))