Кого покрывает пыль, и кто покинул гавань, Гыр, конечно, не понял, зато прекрасно понял, что в речи старого разбойника дважды прозвучало его имя. "Нечестный приём, своих слов не знает, так мое использует", с негодованием подумал орк.

- Гыр, - вновь произнес Гыр, пытаясь отстоять это слово за собой, или хотя бы уровнять количество его произношений по сравнению с охранником. После чего сначала показал руками на Аксиля и Гарли, а потом на свой рот, пытаясь сделать тонкий намёк, что не пора ли дать слово этим героям (тайно надеясь, что они сказанут так, что у охранника еще долго не появится охоты использовать свои грязные приемчики).

- Вот, молодой человек, - обратился старец к уже заскучавшему разбойнику. - Вам есть с кого брать пример! Обратите внимание, как абстрактно мыслит данный орк. Он показал жестами что-то очень неопределенное, а я, как вы знаете, люблю неопределенности, потому что они, так сказать, дают волю моему воображению. Как воспринять эти знаки, спросите вы меня. И я вам отвечу, дорогие мои бандиты! Эти знаки можно воспринимать двояко... нет, даже трояко! Начнем, пожалуй, с самого абстрактного. Возможно, он хочет сказать, что пора бы нашими пленниками закусить! - молодой человек с мечом и шрамом через все лицо заинтересованно покосился на него. - Но не так прямолинейно, как вы подумали, конечно же! Он имеет в виду, что неплохо было бы с ними поговорить, так сказать, раскусить их личность, закусить их образованностью или новыми идеями. Второе толкование более прямолинейно, хотя и выражает точно такой же смысл: рот - это говорить, а указательный палец - это они, следовательно, надо дать им слово. Но существует и третий, еще более абстрактный вариант, который лично мне очень понравился. Он хочет сказать, что пленники проголодались и пора дать им поесть. Вы скажете мне: что же тут абстрактного? Я отвечу, что, мысля абстрактно, можно воспринять эту абстракцию как некую форму абстрагированной фразы, перифразы, так сказать (точного значения этого слова старец не знал, но использовать его считал долгом любого мало-мальски образованного человека), исходя из этого, абстрактно инвертировав смысл моей абстракции, можно совершенно спокойно заявить, что эта абстракция гораздо более абстракционна, нежели предыдущие две абстракции. Применяя прием конструктивизации, то есть огрубления внешних параметров исходных данных, мы получаем две переменных, так называемых сферических коней, то есть сущностей, которые представляют собой высшую степень идеализации. Этими двумя переменными являются пленники, которые, по сути, имеют лишь состояние пленения, но которое абстрактно можно назвать свободой, свободой мысли, которая ищет выхода из состояния пленения. Итак, пользуясь приемом конструктивизации, мы имеем две сущности (пленники), стремящиеся преодолеть состояние пленения, которое обеспечивает им наш замечательный лагерь. Этот лагерь состоит из многих, бесконечно многих компонентов, поэтому я бы посоветовал им прием абстракции актуальной бесконечности, смысл которой заключается в том, чтобы из бесконечного массива данных строить завершенные логические и абстрактные цепочки, дабы преодолеть состояние пленения. Для этого они будут стремиться использовать все возможности, чтобы либо найти выход, либо уничтожить саму сущность их пленения, то есть вас, бандитов. Если таким образом воспринимать реальность, которая сама по себе абстрактна, так как базируется на совокупности чувств понимающих и живущих в реальности, то можно заключить, что последнее толкование гораздо абстрактнее. Но чтобы определиться с степенью абстракции, нужно сначала дифференцировать различные степени абстрагизма. Но это является сложной и слишком абстрактной задачей, чтобы решать ее здесь, когда я сам нахожусь почти в состоянии пленения, которое меня ничуть не тяготит, потому что я каждый день нахожу себе прекрасных собеседников, как, например, вас, молодой орк.
Старец удовлетворенно задумался над тем, что он мог бы дать форы любому мудрецу эльфов, славящихся своей многословностью. Эта мысль очень ему понравилась, но вдруг что-то мелькнуло у него в голове, что-то очень радостное и сулящее огромное количество тем для разговоров.
- Послушайте, сударь, - обратился он к охраннику. - А ну-ка освободите этих пленников! Если этот абстрагированный орк знает этих существ, то было бы целесообразно предположить, что и эти...
- Хорошо, хорошо! - измученно и как-то отчаянно перебил старца охранник. - Я сделаю все, что ты захочешь, только, умоляю тебя, замолчи хоть на минуту!
- Не обязательно делать все, что я хочу, ведь мой подсознательный разум каждое мгновение генерирует миллионы желаний, которые иногда представляют собой грузы на двух концах весов, и тебе будет трудно...
- Умоляю, - уже заплакал бедный разбойник, погубивший немало жизней, - умоляю тебя, замолчи! Вот видишь, я уже освобождаю твоих пленников!
- Они не мои, они прина...
- Черт бы забрал этого... - за этим последовало такое многоэтажное ругательство, что сам старец восхитился и почувствовал желание его записать.

Аксиль, почувствовавший внезапную свободу, хотел было уже бежать, но его вдруг цепко схватил за руку охранник и, приблизив рот к самому остроконечному уху, прошептал:
- Я отпущу тебя и дам тебе все, что унесешь с собой! Только исполни мое единственное желание, и я стану счастлив: возьми с собой этого старика, умоляю тебя!
А пока охранник вместе со старцем, который помогал ему своими ценными указаниями, разгребал Гарли, Гыр, по своей давней привычке, открыл удобно подвернувшийся сундук и начал нагружать его постепенно прибывающим металлоломом.

С радостными воплями бандитов, несказанно обрадовавшихся отбыванию старца с зеленой бородой, искатели приключений направились дальше...

- А впереди нас находится самый загадочный и самый убийственный лес на всем свете, - начал Аксиль.
Им очень сильно повезло, что в их компании был эльф, потому что старец с зеленой бородкой, который просил называть себя Абстракционистом, благоговел перед самой мудрой, по его мнению, расой и иногда даже совсем замолкал, слушая поток красноречия, изливающийся прямиком из недр богатства познаний древнего народа.
- О, да! - обрадовался Абстракционист. - Несуществующий лес! Мой любимый. Я в него влюбился сразу же, как вошел! - он ощутил на себе недоуменные взгляды - Гарли и Аксиль действительно недоумевали, а Гыр состроил удивленное, по его мнению, выражение лица за компанию. - Самый абстрактный лес во вселенной, вершина творения северных псевдоэнтов. Кстати, псевдоэнты - тоже существа весьма...
- Как это "вершина творения"? В этом лесу погибают все те, кто отважился шагнуть туда. Ну, почти все, - быстро добавил Аксиль, понявший, что лучше не терять надежды слишком рано.
- Бабьи сказки, которыми пугают малых детей, - отмахнулся беспечный старичок. - Сколько раз там бывал...
- Ты был в Несуществующем лесу?! - совсем уж удивился Аксиль.
- Ну да, а что такого?
Челюсть Аксиля начала медленно ползти вниз.
- Весьма занятное место. Именно там я научился динамическому абстрагированию. Случалось мне зайти к местному лешему, он назвал себя, - Абстракционист немного помялся, - Пожирателем Мозгов. Странные имена иногда выбирают родители своим детям.
- Ты видел Пожирателя Мозгов? - теперь нижняя челюсть поехала куда-то вправо.
- Разумеется. Такой, я вам скажу, приятный молодой человек. Ну как молодой... Он мне говорил, что ему шестьсот пятнадцать лет... Но по меркам леших это вполне еще ничего себе леший! Ты с челюстью поаккуратней, - посоветовал старец, покосившись на Аксиля. - Тебе ей еще разговаривать.
И видя, что Аксиль сам не справляется, опытный Абстракционист запихнул язык обратно в рот и с характерным щелкающим звуком захлопнул челюсть.
Аксиль старательно потер затылок и поморгал. Прочитав краткую справку Кольтена о Несуществующем лесу на сорок пять страниц, начинающуюся оборотом "Идя по лезвию ножа, герой испытывает гораздо меньший страх, нежели при вступлении на территорию Несуществующего леса" и заканчивающуюся угрожающим "...и сомкнутся зубы Несуществующего леса на горле любого вступившего", Аксиль внимательно оглядывался вокруг себя, проверяя, не вступили ли они случайно на территорию Несуществующего леса. "Кто-то из присутствующих точно сошел с ума", - заметил какой-то язвительный тип в его голове. "А может быть, он просто тебя разыгрывает?" - высказал робкую надежду здравый смысл. Аксиль взглянул исподлобья на Абстракциониста, что-то втолковывающего Гыру. "Нет, что угодно, но только не розыгрыш".
- Там ведь что самое главное? Мысли абстрактно, но не слишком! Там ведь только деревья да лешие запутывают. Еще болота, конечно, трясины. Волки тоже. Но ведь что надо помнить? Правильно, что лес-то Не-су-ще-ству-ю-щий! - проговорил по слогам Абстракционист. - Ищи соответствия, причины-следствия! Запомни! - воскликнул старец, потрясая у самого носа Гыра крючковатым пальцем. - Сначала следствие, а потом причина. То есть наоборот. Всё, чего не бывает, игнорируй! Вот смотри: совершенно белая белка сидит на совершенно черном дереве впереди тебя. Что ты будешь делать? - Гыр повторил вопросительное выражение лица старика. - Правильно! Пойдешь вперед. Ведь такого не бывает! Черная белка - черное дерево. Белая белка - и дерево тоже белое! Очень, очень просто! Тут много людей погибло от незнания простых логических законов. Всё, что будет происходить с тобой - будет происходить понарошку. Но тут такая нарошка, что с ума люди сходят ни за что. Хитри, конечно, но в меру. Лес дает то, что с умом можно пройти. А вот кстати, и...

Знак Без Конечности, собственной персоны. Честно говоря, обычно у знаков вообще не бывает конечностей. Но этот знак так не считал, а потому, от её отсутствия крайне страдал. Его страдания добровольно разделять никто не хотел, поэтому ему все время приходилось к этому страданию принуждать. Только никого особо принудать не удавалось (конечно, без конечности-то). Но вот, ему предложили вакаснию в Несуществующем Лесу. Теперь он мог смело ставить перед путниками любые задачи, и если те не могли их разрешить - то сразу же попадали в его бесконечное подчинение, а именно - становились пожизненными сострадальщиками его нытья.

Единственной проблемой был совсем слабый поток активности: три с половиной героя в тыщу лет - всё же не лучший показатель. И за сотню лет работы Знак так никого и не встретил. Несуществующий Лес не хотел терять ценные кадры, поэтому, после собеседования в отделе по работе с персоналом, ему выделили один из самых передовых участков.

Но даже там не предполагали, что этот участок может принести аж ЧЕТЫРЕ героя, иначе, конечно, кандидата на это места решила бы постель. И уж тогда точно не суждено бы занять это место Знаку Без... Но хватит разговоров! ЧЕТЫРЕ героя стояли прямо перед ним, и такую удачу упускать было нельзя.

Четыре вопроса, после каждого из которых все герои могли стать его! Так, так, чтобы спросить? "Что у меня в кармане?" - попса, "Какова скорость ласточки без груза?" - слишком известо, "Кто был третьим на паровозе", - нет, этого я сам не знаю, могут подловить. Что же сказать, что??? О, они явно не сведущи в поэзии: старик наверняка уже позабывал все слова, гном, а тем более орк, - вообще без комментариев, эльф.. эльфа добьет мой ямб. Начнем:

- Днем светло сияет
Ночью мрак царит
Всё их разделяет
Кончина - единит!
Какая?

- Смерть? - предположил неопытный в этих делах Гыр.
- Ну что ж, - перебил Гыра Абстракционист, - начнем с того, друг мой, что ты не осуществил священный долг каждого загадчика, - при этих словах Знак Безконечности поморщился, что бы это ни значило. - Да, друг мой, да...
Тем временем Аксиль наблюдал некоторое небольшое изменение в окружающей их среде. Его ноги говорили ему, что он твердо стоит на них и сохраняет совершенно надежное равновесие, в то время как его глаза почему-то вопили, что лес начинает медленно, но верно переворачиваться.
- Аксиль, - сказал Гарли и посмотрел прямо ему в глаза. - Да, - мрачно сказал он и утвердительно кивнул головой. - Встретимся на том краю леса.

Мгновение разделения. Таким поэтичным названием именуется единственный, но очень эффективный прием Несуществующего леса в книгах эльфов. То есть в одной книге. Одного эльфа. Выжившего эльфа.

Аксиль почувствовал, что его голова находится в каком-то очень странном месте. Он поднял глаза. Поморгал. Снова поднял. Ужас медленно скользил по границе его разума, находя подходящий вход. Наконец Аксиль понял. Подняв глаза, Аксиль увидел собственное тело. Причем увидел он и свой лоб, что означало лишь одно: кто-то с неординарным чувством юмора перевернул его голову самым кардинальным способом, то есть не затрагивая всех остальных частей тела. Он поднял руку к лицу. Ощупал правую лопатку, спустился по позвоночнику, нащупал поясницу и замер. Аксиль пошатнулся вместе со своим рассудком, и неосторожно сделал шаг. В тот же самый миг, как его нога коснулась земли, он почувствовал, что кто-то наступил на его живот. Аксиль согнулся от боли и начал падать. Он начал набирать воздух для крика, но понял, что набирает воздух не туда, куда нужно, если вообще набирает. Инстинктивно зажмурив глаза, Аксиль начал падать, решив, что больше не сделает ни одного движения, чего бы это ему ни стоило.

- АКСИЛЬ! НЕ СМОТРИ НА ДЕРЕВЬЯ! - острая боль пронзила эльфа, и он вдруг почувствовал, что по-прежнему стоит на земле и слушает длинную речь Абстракциониста. Он осторожно приоткрыл глаз, встретившись взглядом с одной из осинок, в изобилии растущими в этом лесу. Правая сторона головы начала медленно поворачиваться, поэтому Аксиль уставился в землю, глупо улыбаясь. "А почему я до сих пор..."
Несуществующий лес удовлетворенно услышал отчаянный и продолжительный вопль, звук, который он жаждал услышать уже очень давно. Многие сходили с ума именно в этот момент, когда разум уже осознал, что только что произошло, и начинает отказывать в содействии своему владельцу.

- Поэтому ты не мог так сразу задать нас этот вопрос. Я вижу, что ты, - отчаянный вопль Аксиля мог повергнуть в легкую панику кого угодно, но только не Абстракциониста, произносящего одну из своих речей. "Мысли абстрактно!" - приказал сам себе Абстракционист, и невозмутимо продолжил, прилагая все усилия, чтобы перекрыть крик, переходящий в вой, - ты потерял хватку, мой дорогой товарищ, ты перестал мыслить достаточно абстрактно! А что следует из уменьшения количества вношенного абстракционизма во Вселенную при достаточно большом временном отрезке в большом магическом энергетическом поле? Ты знаешь? - Знак Без Конечности чувствовал, что теряет инициативу: до этого момента все вопросы задавались исключительно им. - Ты знаешь! - Абстракционист не имел права оборачиваться, но он мог чувствовать запахи. Запах пороха, к примеру. А еще он мог слышать звуки. Например, подозрительное шипение и потрескивание. Или, например, бормотание близко стоящего гнома, ворчащего о том, что, мол, арбалеты нынче без опаски использовать невозможно.

Гыр тем временем находился в своем собственном измерении. Он этого не знал, но это не мешало этому происходить. Он нахмурил брови, сделал зверское выражение лица, усиленно почесал затылок, даже немного присел от натуги, потому что именно в этот момент он заметил белку на черном дереве. Все соответствовало логической дилемме, предложенной Абстракционистом, кроме одного: белка была рыжей. То ли белок не было белых, то ли краска вся закончилась, то ли мода такая уже пошла, но сейчас на Гыра смотрела самая обыкновенная рыжая белка.
Такого предательства Гыр не ожидал.

- Хм! - изрек гном себе под нос. - Может быть, ты? - спросил он у рычажка с нарисованной розой и, не долго думая, потянул его на себя. Стрела, лежащая на арбалете, готовом к использованию, в отличном состоянии, по небольшой цене, убрала свое привычное оперение и через секунду приобрела украшение в виде лепестков розы на конце. - Святая кочерга! - выругался он и с силой треснул по арбалету. Тот отреагировал мгновенно: прицепил к стреле два небольших мешочка, облил ее маслом, поджег, после чего выяснилось, что масло было ароматическое, снабдил ее отметкой мастера, подтянул тетиву, и запустил ее в полет по красивой дуге.

Многие пытались сжечь Несуществующий лес. Но никто не пытался сделать это зажженным маслом розы, смешанным с осколками кости дракона, охранявшего сокровище в течение тысячи лет и осознавшего, что за это ему ничего не платят.

- Бежим! - закричал Гарли. Немного подумал.
- Вперед! - добавил он, толкнул Гыра, (Тот был уже близок к концу этой загадки, потому что глаза почти подыскали себе новую орбиту, а брови поменялись местами) схватил Аксиля, который не оказал никакого должного сопротивления, чуть не ослеп от сверкания пяток Абстракциониста, который считал, что мыслить нужно абстрактно, но бегать тоже нужно быстро.

Они понеслись быстрее скорости любви, и вдруг Аксиль на полной скорости вступил во что-то липкое, поскользнулся и с ужасающим грохотом растянулся на земле, отбив себе мошонку, копчик и селезенку одновременно. Оглянувшись, он увидел что падая задел кусок какой-то грязной ткани, которая вдруг начала шевелиться, после чего из нее появились ноги, затем руки, ткань неуверенно покачиваясь приобрела вертикальное положение, и на ней появились два огромных красных затуманенных глаза, отрешенно смотрящих на порядком подпустившего повидлом Аксиля.

- Что за сраная прокладка??!! - воскричал Аксиль, пытаюсь встать.
- Куда направляетесь, ребята? - тонким голоском, как ни в чем не бывало пропищала ткань
- Мы... мы... туда, - неопределенно махнул рукой Аксиль.
- Не забудьте взять с собой полотенце!
- Что мать твою??? Какое полотенце??? Кто ты вообще такой, - заорал взбешенный Аксиль, брызгая слюной на расстояние по длине равное примерно 49 его пенисам.
- По пути вам может встретиться озеро, - невозмутимо продолжала грязная тряпка, - Когда вы его переплывете, вы вымокните, и вам понадобится полотенце чтобы вытереться!

Путники ошалело смотрели на говорящее полотенце, потеряв дар речи. Они многое успели повидать на своем веку, и думали что уже ничто не может их удивить, но говорящее полотенце - такое поразило даже их.

- Меня зовут Полотенчик.
- Ч-ч-что? - заикаясь, выдавил из себя Аксиль.
- В пути вам может понадобиться полотенце! Может пойти дождь, и тогда полотенце пригодится вам чтобы вытереться!
- Ну... ну хорошо...

Несколько секунд полотенце и путники молча пялились друг на друга, путешественники удивленными широко открытыми глазами, а полотенце полусонными прикрытыми красными глазами. Вдруг в его руке появилась какая то белая бумажная трубочка.

- Пыхнуть хотите? - пропищал полотенчик.
- Что? Что это значит.
- Ну пыхнуть. Вы что, не в теме, посоны? Никогда не пыхали.
- Эээ, нет.
- Ну так хотите пыхнуть?

Друзья растерянно переглянулись. Гыр и старик пожали плечами, как бы давая понять, что перекладывают бремя ответственности на хилые плечи Аксиля. Тот неуверенно посмотрел на странный кусок ткани:

- Нуу... наверное да...
- Отлично, - быстрым отточенным движением Полотенчик воткнул бумажную трубочку Аксилю в рот, и поднес к ней горящую спичку:
- Взрывай.
- Что делать? - промычал Аксиль, стараясь не выронить трубочку из губ.
- Ну, тяни воздух. Сильнее, сильнее. Теперь задержи дыхание на несколько секунд, и передай косяк вправо.

Напыжившийся Аликс передал трубочку, которую Полотенчик назвал "косяк", Гыру. Тот недоверчиво повертел его в пальцах, затем сделал мощную затяжку и протянул его Абстракционисту, который повторил процедуру. Последним затянулся Полотенчико.

- Давайте по второму кругу, - весело пропищал он, и друзья вновь сделали по мощной затяжке.

Косяк подошел к концу, и путники непонимающе смотрели друг на друга и на Полотенчико.

- Ничего не происходит, - задумчиво протянул Аксиль.
- Подождите, подождите несколько минут, эта трава долгая, накрывает не сразу. Да вы главное расслабьтесь, а то на измену подсядете. Давайте устроим привал вон у того дерева.

Путешественники расселись под кроной мощного векового дуба.

- Расслабьтесь, расслабьтесь, - твердил Полотенчик, - И говорите побольше, не загоняйтесь на своих мыслях.

Продолжение следует...

Постепенно глаза путников стали такими же красными как у Полотенчика. Через несколько минут Аксиль почувствовал, что окружающий мир как то неуловимо изменился. Все стало новым, и незнакомым. Казалось, что неумолимо клонит в сон, но вместе с тем спать ни капельки не хотелось. Все вокруг стало каким-то чужим и незнакомым. Аксиль посмотрел на свою руку - он не узнал ее, было ощущение что он смотрит на нее впервые. Аксиль оглядел своих спутников. Гыр и Абстракционист похоже были заняты тем же чем и он - изучением изменившейся до неузнаваемости окружающей обстановки, а Полотенчик немигающим взором пялился на цветок, растущий у его ног.

- Классная шмаль, - сдавленным голосом задумчиво прогнусавил он. Аксиль не понял что это значит, но вместе с тем это почему то показалось ему жутко смешным, и он хихикнул. Полотенчик нехотя взгянул на него.
- А, гляжу и тебя накрыло, - улыбаясь, проскрипел он и расхохотался. Аксиль не сдержался, и расхохотался тоже. Гыр и Абстракционист непонимающе уставились на них. От их растерянных лиц Аксиль расхохотался еще сильнее.
- Ой, не могу, - сквозь слезы выдавил он из себя. Выражение лиц Гыра и Абстракциониста приняло задумчивое выражение.
- Не загоняйтесь, парни, не загоняйтесь, - пропищал Полотенец, обращаясь к ним. - Расслабьтесь, расскажите нам что нибудь.
- Что? - от удивления глаза Гыра расширились, и он испуганно посмотрел на собеседника.
- Ну что нибудь. Вот например куда это вы все идете.
- А... а... ну..., - Гыр задумчиво почесал затылок, - Через лес... Идем...

Абстракционист прыснул. Похоже объяснение Гыра показалось ему очень смешным. Аксиль прослушал слова Гыра, но глядя на смеющегося Абстракциониста расхохотался вновь. Гыр непонимающе огляделся широко открытыми глазами.

- Расслабься, чувак, расслабься, - Полотенчик осторожно похлопал Гыра по плечу. - Посмотри на этого дурака, - он ткнул пальцем в катающегося по траве и хохочущего Аксиля. - Ну не придурок ли? - он широко улыбнулся, обращаясь к Гыру. Тот недоверчиво посмотрел на Аксиля. Вдруг его лицо растянулось в улыбке, и он расхохотался тоже.
- И правда, придурок, истинный придурок, - причитал он утирая слезы, и это его замечание вызвало новый приступ хохота у остальных. Теперь уже все четверо неистово ржали, сидя под деревом и заражая своим смехом друг друга, вызывая резонанс.

Отсмеявшись, Аксиль почувствовал резкий приступ голода.

- Жрать охота, - промолвил он, и Гыр с Абстракционистом согласно закивали.
- А, на хавчик пробило, - понимающе кивнул головой Полотенчик. - Ну не волнуйтесь, я подготовился.

В его рукав появились, вновь не пойми откуда, несколько больших батонов хлеба, и он раздал каждому по паре. Дрожащими руками схватив свою порцию, Аксиль с вожделением набросился на нее. Никогда еще он не был так голоден, и никогда еще хлеб, обычный черствый хлеб, не был таким вкусным. Умяв первую буханку он почуствовал что места в желудке больше нету, но чувство голода тем не менее не утихало. С сожалением он посмотрел на вторую
буханку хлеба, но решил все же отложить ее на чуть попозже.

Внимание Аксиля переключилось на своих попутчиков, и он с удивлением обнаружил, что Абстракционист похоже уже довольно давно рассказывает какую-то историю, а Гыр с Полотенчиком с интересом слушают его, периодически хихикая и гыгыкая невпопад. Аксиль попытался вникнуть в историю Абстракциониста, но это оказалось довольно сложно, поскольку Абстракционист похоже сам постоянно путался в своих мыслях и перескакивал с одной на другую со скоростью света, к тому же изъясняясь настолько необычными и нестандартными фразами, что Аксиль очень скоро уподобился Гыру с Полотенчиком и тоже стал хихикать в самых неподходящих моментах.