На мой вкус, в романе категорически мало чудес. Вот зачем, зачем надо было выводить историю в аварию после свидания главного героя с Богами? Ну то есть это конечно красиво в плане выбора — остаться Маку в хижине со всеми остальными, или вернуться домой — который был предложен ему по завершении обучения, так сказать. Если бы остался, то, определенно, в виде такого же существа, как Мисси... но помер бы, оказывается, не прям там в хижине, а в аварии. Красиво же — сначала принятое решение с кем остаться, а потом авария как переключатель хода событий на выбранное. У Мисси, кстати, точно такой же выбор был, когда она древнюю легенду примеряла на себя, ну может не так очевидно.
Это всё хорошо и прекрасно, но очень сильно гробит посыл книги по обращению читателей в веру с конкретно таким Богом. Кто верил и раньше, будет думать, что да, всё так и было, уикэнд на даче с живыми Богами и всё такое. (Магический реализм вообще гораздо интереснее и увлекательнее, чем легенды-метафоры.) Кто не верил, спокойно и без тени сомнений решит, что всё ерунда, мало ли какие глюки в состоянии бессознанки после аварии бывают. То есть без эпизода с больницей, пожалуй, было бы более убедительно.
Впрочем, да, чего это я? Надо же было оставить читателям тоже свободу воли, не навязывая видение автора! Тем более самое часто упоминаемое свойство Бога-Папы — предоставлять людям свободу воли, независимо от того, что они с этой свободой делают. Мило. Было бы. Если б так не коробили взгляд пассажи в духе «что бы люди не делали, Папа всё равно всё приведет к Абсолютному Добру», и «люди всё равно вернутся к Богу, потому что на его стороне время». Свобода воли такая свобода воли.
Жалко, что не догадалась сразу выписать подобные логические несоответствия и противоречия. Ибо еще одно хитрое свойство книги — к концу чтения градус мимимишечности зашкаливает так, что становится совершенно пофиг на всё то, что не понравилось до этого. Настолько пофиг, что забывается напрочь, увы.
Так что ограничусь ещё только одной чудесатостью - «особенная» любовь Папы. Это такая любовь, которая... Папа особенно любит Мисси, Папа особенно любит Мака, Папа особенно любит... и так далее, и так далее, и так далее... до маньяка-убийцы оно тоже доходит, и дальше. Где особенность-то, если это «особенно люблю» применяется по отношению ко всем и сразу? Не исключено, конечно, что тут невольная игра слов получилась - «особенно люблю» может значить как «больше всего люблю», так и просто «люблю не так как других», и из текста далеко не очевидно какой смысл применяется - это в русском языке, в оригинале может быть и более однозначно и понятно, не проверяла.

=Придирки=Раз. Очень жаль, что в словарь не попало посвящение: «Эта история была написана для моих детей» — и далее. Оно вполне в духе книги и пронизано любовью. Вместо этого попала реклама-аннотация, которая все спойлерит. Причем и в первом, и во втором отрывках обещают одно и то же:


Два. Об опечатках уже говорилось. Когда их немного, они не мешают читать. Когда их столько, как в этой книге, это сбивает. Но это как раз мелочи. Не знаю, насколько «повезло» мне с моим экземпляром, но у меня оказались перепутаны куски.

Хм, подумалось, странное имя для мужчины. Едем дальше:

Тут начинаешь ничего не понимать вместе со стариной Маком.
Проехали. Пытаюсь вникнуть дальше, и наконец спустя несколько страниц и тыщ пять знаков (а для набирающих это с десяток отрывков) круг замыкается:

И становится понятно, что вот тут-то и должен был Мак переспросить имя.
Вам так же повезло? Или вы не заметили этой путаницы?

Три. Перевод достаточно коряв и добавляет тупиков в повествовании:

Из чего следует очевидный вывод, что Маку около двадцати лет. Читая предисловие дальше, выясняешь, что как-то очень много он успел и после двадцати, и наконец обнаруживаешь, что ему около пятидесяти! Но как же, 13+7?...
Возникают подозрения, что не «последние семь лет», а, возможно, «последующие семь лет». Не поленилась разыскать английский текст. Что мы видим?

Простите мой французский, это что-то вроде

Таки не последних, а последующих. А где слово СЕМЬ? Его НЕТ! Занавес.

=О форме=На мой взгляд, хорошей литературой это можно назвать только в том смысле, что автором двигали хорошие намерения.
Во всех остальных смыслах это хорошая литература для тех, кто вообще больше ничего не читал, либо читал только что-то подобного качества.
Растянутый сюжет, который можно уместить в рассказ. Цветистые ученические сравнения. Описания очень много на что похожи, местами кажутся слизанными с «Хроник Нарнии», местами тебе слепки ауры, да и про «Матрицу» уже упоминали.
Странно выглядело на фоне подробных картин природы полное отсутствие информации о персонажах.
Письмо «от Папы» довольно долго кажется просто письмом от отца Макензи. И понятно, почему у него возникает отвращение и тошнота. Ну не удосужился автор объяснить нам сразу, что за «Папа» еще может быть!
Дети — и дети, все. На все лады склоняется высота гор в футах — но непонятно, сколько лет детям. Ну сложно представить бедняжку Мисси, когда ее почти до финала называют «маленькой девочкой»! Маленькая — это три года или двенадцать? А вот святая троица тебе до последнего цветочка на джинсах разрисована.
Длинная поездка за тридевять земель описывается вроде в полностью безлюдных местах, потом вдруг появляются соседи, а потом опа — оказывается, там же куча народу, контора, душевая и ворота. Хотя, казалось бы, это и ежику должно быть понятно — ведь это должно быть в каждой приличной рекреационной зоне.
А уж когда внезапно наступило лето среди зимы, так и чудилось, что сейчас братья-месяцы появятся


Да, и согласна со многими высказавшимися — история с аварией выглядит как шаг назад, дань условностям и бытовухе, даже неким предательством главного героя.
Послесловие забивает последний гвоздь:

Не зря было смутное впечатление, что где-то дядя Федор писал, а где-то Шарик дописывал. Оказывается, перед нами вариант отшлифованный и отредактированный! Что же было изначально?

=Убил ли Мак своего отца?=Почему-то эта детективная линия совершенно не раскрыта. Мне кажется, он его убил. По крайней мере, сделал все для этого:

А потом сбежал из дому, вытеснил это из своей памяти и ничуть не мучился угрызениями. Более того, вполне цинично отвечал на расспросы:

При этом Мак не уточняет: «Я подсыпал ему яду, он выпил его и умер». Забыл? Или в глубине души он считал, что поступил совершенно правильно, отомстив за все издевательства?
Происходящее в хижине и рядом никак не раскрывает этот вопрос. Видимо, это закономерно. Ведь так ли важно, отравил ли он своего отца? Главное, что он простил его!

=О содержании=Мы так любим, когда нам отвечают на вопросы, желательно на все. Когда нам говорят, что делать. А еще лучше — когда что-то делают за нас.
На вопросы отвечают колдуны и инопланетяне в фантастических книгах, боги отвечают верящим в них в видениях или божественных книгах, вещают эксперты из зомбоящика, а если вспомнить, то были еще «Что делать?» и «Кто виноват?»
Так что это не единственная книга с ответами на вопросы. Автор размышлял вместе с персонажами, и возможно, кого-то устроят готовые ответы, а кто-то будет продолжать их искать. Но даже найденные или сказанные кем-то, эти ответы, я думаю, не железные.

В одном из разговоров Папа спрашивает Мака что-то типа: «Неужели ты думаешь, что я использовал твое горе, чтобы ты пришел ко мне?» И вывод однозначен — нет.
Вот вопрос, использовал ли автор трагический сюжет, чтобы побольше приманить читателей на эту наживку? Вот тут вывод совсем неоднозначный...

Эти слова кажутся достаточно искренними, и если в этом книга кому-то поможет — значит, она не зря была написана. Но рекомендовать ее кому-то...

В яблочко!